Пассажир с детьми. Юрий Гагарин до и после 27 марта 1968 года - Лев Александрович Данилкин

обороны, которому надо было бодаться с американцами на Земле, не понимало, в чем состоит оборонное – то есть военное – значение Луны. Некоторые советские военные полагали, что Луна – идеальный командный пункт, недосягаемый с Земли и не подверженный ядерным ударам: нет атмосферы – значит, и взрыв атомной бомбы неэффективен, одна яркая вспышка и излучение. Однако все это было только предположениями, а уж тратить оборонные бюджеты на межпланетные путешествия казалось шарлатанством и прожектерством. Гагарин понимал, что перспективы – есть, но доказать ничего не мог. Луна была очень-очень близко – и очень-очень далеко. Лиса и виноград.

Между тем официально от идеи покорения Луны никто не отказывался, так что между 1961 и 1966 годами СССР, называя вещи своими именами, блефовал. Танцы были, песни про “заправлены в планшеты космические карты” – тоже были, даже глобус Луны у Гагарина в кабинете стоял, а вот никакой конкретной лунной пилотируемой программы не было – что позволило астроному-шпиону Ловеллу сделать заявление, что, по существу, США ведут гонку за Луну с самими собой – и СССР в ней не участвует.

Когда эйфория кончилась и стало ясно, что американцы по всем параметрам выходят вперед в космической гонке (военное ведомство США под предлогом мифической лунной угрозы выкачивало из налогоплательщиков деньги и вливало их в свои предприятия), – “за Луну” взялись с несколько даже комической серьезностью. Проект покорения Луны в общих чертах (то есть, по сути, в сознании Королева) существовал уже с конца 1950-х; однако теперь был разработан план более-менее конкретный, с бюджетами и прописанными программами подготовки пилотов. Для потенциальных участников лунных экспедиций были организованы занятия в Московском планетарии, которые посещали не только космонавты, но и высшие чины из Министерства обороны (главком ВВС Вершинин, маршал Руденко), желавшие понять, во что, собственно, им предлагается вбухивать баснословные средства. Специалисты по Луне излагали всё, что им на сегодняшний день известно об этом теле. “Особенно интересным, – замечает Каманин, – было сообщение Козырева о том, что поверхность Луны формировалась под воздействием вулканических процессов и приливных явлений из-за влияния Земли. Метеорные тела тоже оставили свои отпечатки на лике Луны. Мне лунная поверхность представляется в виде слегка затвердевшего мха” [9].

Наиболее продуманный план подготовки экспедиции на Луну – с конкретными экипажами, с программой тренировок – был принят лишь в начале 1966-го и рассчитан на два с половиной года. Луну предполагалось освоить в три приема. Сначала – облет (шесть – восемь кораблей; не одновременно, конечно). Затем – высадка лунохода, который должен был обследовать места прилунения корабля с космонавтами. Наконец, настоящее вторжение: корабль с людьми. Состав группы космонавтов, которых должны готовить по программе облета Луны, постоянно меняется; в нее обязательно хотели включить людей от ОКБ. Гагарин должен был стать командиром одного из экипажей.

В 1968 году, за две недели до гибели Гагарина, была утверждена новая, “рассчитанная на 2,5 года программа подготовки космонавтов для экспедиции на Луну. Фактически уже с января этого года мы начали готовить по этой программе 18 космонавтов” [9]. “По программе облета Луны конкретные экипажи проходили интенсивную подготовку. Выезжали даже в Сомали для визуального изучения созвездия Южный Крест и других особенностей небосвода Южного полушария, которые нельзя наблюдать в Москве” [26]. Однако, даже если и так, все это по сути означало, что “первые полеты лунного корабля по орбите вокруг Земли могут состояться во второй половине” 1969 года, “а экспедиция на Луну – не раньше 1970–1971 годов” [9].

Общераспространенным является мнение – его охотно поддерживали преемники Королева, Мишин, а затем и Глушко, – что в последние годы своей жизни Королев сбился с пути, зашел в тупик и продолжал экспериментировать с созданием огромной лунной ракеты Н1 лишь в силу своего упрямства, хотя на самом деле понимал, что проект обречен на неудачу. В чрезвычайно любопытной книге “Марсианский проект Королева” [26] утверждается, однако, что Королев вовсе не был одержим Луной и что он вовсе не спекся на “лунной гонке”: его мечтой был Марс, а сама Луна интересовала его лишь постольку-поскольку, как промежуточная стадия; и именно поэтому он не форсировал лунную программу между 1961 и 1965 годами.

Понимал ли все это Гагарин и насколько утешительной была для него надежда, что в 1974-м кто-то – может быть, и он – полетит на Марс (в 1966-м уже и дизайн вымпелов придумали, и посадили четверых моряков в подводный контейнер на глубину 200 метров, чтобы те сидели там четыре месяца и выясняли, насколько важна проблема психологической совместимости при путешествиях в герметичных кораблях на дальние расстояния), трудно сказать. Теоретически у него был шанс поучаствовать в еще одном многообещающем мероприятии – облете Солнца: Королев планировал его как важный промежуточный этап, между лунным и марсианским. Разумеется, мы и так летаем вокруг Солнца – но Королев собирался лететь по гелиоцентрической орбите, отличающейся от земной, скорее всего, в другую сторону. Все это было очень интересно, но, скорее всего, Гагарин все-таки рассчитывал именно на Луну – и готов был лететь туда на чем угодно, хоть на метле [9], и на каких угодно условиях – даже в один конец[72].

Хотя важнейшим пунктом в дипломной теме “Освоение Луны” предполагалось сделать “Оборонное значение освоения Луны” – и именно в этом аспекте рассматривать автоматические устройства, обитаемые корабли облета, корабли и средства для прилунения и возвращения на Землю, тему не поддержал маршал Руденко, испытывавший сильные сомнения в том, что проект “Луна” будет реализован. Гагарину предложили на выбор три дипломные темы: “Орбитальный самолет-разведчик”, “Орбитальный самолет-перехватчик” и “Космический корабль для нанесения ударов по объектам на Земле” [9].

О том, насколько серьезным было обучение в академии, можно понять по выступлению Гагарина на защите диплома, которое можно использовать как мантру, вводящую в гипнотический транс [17]: “Была выбрана аэродинамическая схема летательного аппарата и произведено исследование его аэродинамических характеристик. Прежде всего рассчитаны статические характеристики данного аппарата. В принятой методике летательный аппарат заменяется крылом сложной формы в плане, которое, в свою очередь, заменяется вихревой поверхностью. Она представляет собой определенное количество косых подковообразных вихрей. Граничные условия удовлетворяются в расчетных точках. Затем по теореме Жуковского «в малом» находится распределенная нагрузка, действующая на крыло. А потом – суммарные характеристики. Результаты теоретических расчетов, которые проводились на электронно-вычислительной машине БЭСМ-2М, представлены на двух графиках. В качестве примера построены зависимости подъемной силы и момента по углу атаки…” (и это мы еще не дошли до “момента демпфирования по угловой скорости и по изменению положения центра тяжести”).

Нравы в академии были строгими, но космонавтам – особенно выпускникам – позволялись некоторые послабления. На празднование по случаю защиты диплома Гагарин приносит зажаренного целиком кабанчика.

Логика поступков Гагарина была задана ситуацией, а ситуация была такая: космос, точнее, пилотируемые космические полеты находились в ведении Министерства обороны, где сидели трезвые военные, которое не